Русский Нюрнберг: как на Алтае развенчали культ Сталина
60 лет назад лидер партии и страны Никита Хрущев выступил с речью о культе личности Иосифа Сталина
Развенчанный миф
25 февраля 1956 года, длившийся одиннадцать дней ХХ съезд КПСС подходил к концу. На заключительном заседании был избран новый состав ЦК партии, приняты основополагающие документы, включая директивы на VI пятилетку. Неожиданно Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв объявил делегатам о предстоящем закрытом ночном заседании в ныне несуществующем Свердловском зале Кремля без участия представителей иностранной прессы и гостей форума. Делегаты ещё не знали, что станут участниками события, которое потом будут сравнивать с ядерным взрывом.
Четыре часа длился доклад Первого секретаря ЦК КПСС на партийном съезде. Притихшей аудитории он поведал о «закрытых» для общественности моментах истории: ленинском завещании КПСС с острой критикой Иосифа Сталина; «чистках» партийных рядов и руководства предприятий; противозаконных способах расследований; военных промахах — в них Хрущёв винил Сталина, который, по его словам, руководил операциями на фронтах «по глобусу»; фабрикации «дела врачей» и ленинградском деле 1949 года; массовых репрессиях; депортациях населения по национальному признаку и других «перегибах» сталинизма.
Миф о Сталине-продолжателе дела Ленина был развенчан. Экс-вождь обвинялся в извращении социалистических идей и строительства коммунизма. Однако отмечались и заслуги сталинского режима в индустриализации страны в период до начала 1930 годов.
Основой доклада Никиты Сергеевича на ХХ съезде стали результаты работы закрытой комиссии. Вся ответственность за культ личности возлагалась на Сталина, вопрос же об ответственности КПСС, да и самого себя, причастного к репрессиям, Хрущёвым не поднимался. Но, тем не менее, XX съезд раскрыл механизм репрессий и государственного террора.
Стенограмма или магнитофонная запись доклада Хрущёва не велись. Только 5 марта подредактированный текст был утверждён и передан в издательство для выпуска брошюры «для служебного пользования». В открытой печати доклад опубликовали лишь через 33 года, в 3-м номере журнала «Известия ЦК КПСС» за 1989 год. Впрочем, ещё весной 1956 года на предприятиях проводились публичные чтения текста с участием не только членов КПСС, но и беспартийных.
Вскрывая многочисленные преступления сталинизма, Хрущёв сильно рисковал: карьера подавляющего большинства членов правительства, руководителей военных и силовых структур состоялась в период культа личности, они были уверены в правильности политического курса Сталина.
Доклад стал для них потрясением. Зал слушал его в полной тишине. После окончания речи Первого секретаря ЦК аплодисментов не было – только несколько робких хлопков. Прения по докладу не открывали.
«Оттепель»
Анастас Микоян, Георгий Жуков и Никита Хрущев
Однако ход Хрущёва оказался верным, и своим выступлением он положил начало знаменитому периоду «оттепели» во всех сферах жизни страны.
В мемуарах Никита Сергеевич писал: «Решаясь на приход оттепели, и идя на неё сознательно, руководство СССР, в их числе и я, одновременно побаивались её: как бы из-за нее не наступило половодье, которое захлестнёт нас и с которым нам будет трудно справиться… Мы боялись лишиться прежних возможностей управления страной, сдерживая рост настроений, неугодных с точки зрения руководства. Не то пошёл бы такой вал, который бы всё снёс на своем пути».
Неудивительно, что развенчание культа личности не стало полным отказом от наказания инакомыслящих и тотальной реабилитации. Продолжали отбывать заключение, например, сторонники альтернативных путей развития страны 1920-х годов. Наказывались и другие инакомыслящие.
Показательной стала общественная травля писателя Бориса Пастернака за публикацию за границей его не одобренного партийным руководством романа «Доктор Живаго», за который писателю вскоре присудили Нобелевскую премию.
А ещё один будущий лауреат Нобелевской премии в области литературы — бывший советский офицер и заключённый Александр Солженицын, именно тогда напечатал в «Роман-газете» повесть «Один день Ивана Денисовича». Позже, когда его выслали из страны, её изъяли из библиотек, но в нашей семье она сохранилась.
У Николая Дворцова — алтайского писателя и бывшего военнопленного опубликовали книгу «Море бьется о скалы», о чём он раньше и мечтать не мог.
Вообще-то многие представители советской интеллигенции, привычно занятые прославлением больших и маленьких вождей, буквально терялись – как же теперь им быть?
Заведующий отделом культуры ЦК КПСС Дмитрий Поликарпов сообщал руководству ЦК, что на обсуждении доклада среди московских литераторов писатель Павел Бляхин сказал следующую фразу: «В сознании народа, при нашем участии, был создан прекрасный образ борца за его счастье, за его будущее, за правду и справедливость. А теперь всё это оказалось мифом, мыльным пузырём. Тот факт, что ЦК не хочет умалить действительных заслуг Сталина в строительстве социализма, ничуть не меняет дела. Образ друга народа разбит и залит невинной кровью, которую так усиленно проливал Сталин-деспот».
«Сносило мозги» как у партийных руководителей, так и у рядовых коммунистов.
В июне 1956 года на заседании бюро крайкома КПСС рассматривалось дело коммуниста Якова Егорова, машиниста паровозного депо станции Барнаул. В разговоре с коллегами он оскорбительно отозвался о Никите Хрущёве. Поводом для выступления послужило то, что в административном помещении депо сняли портрет Сталина. Он заявил, что «Хрущёв сначала облил Сталина грязью, а теперь хочет заменить его портреты на свои». За это высказывание Егорова исключили из партии с формулировкой о проявленной «политической незрелости». Хотя он, как оказалось, был недалёк от истины.
В том же году сотрудник вневедомственной охраны городского отдела милиции Камня-на-Оби Николай Мишин был обвинён в «контрреволюционной агитации и пропаганде». На допросе он рассказывал следователю КГБ о реакции коллектива на доклад Никиты Хрущёва: «Мы все высказали возмущение по этому поводу и … неверие в правдоподобность фактов, изложенных в письме в отношении допущенных Сталиным ошибок… Почти всю ночь напролёт, до одеревянения языков, вели разговоры вокруг этого события и (пришли к убеждению – А.М.), что Сталин в этом письме обвиняется неправильно и несправедливо… Новое руководство таким образом пытается поднять свой авторитет за счёт умаления роли Сталина». Неприятие курса Хрущёва толкнуло Мишина в последующем на отчаянный шаг — к распространению листовок, содержащих призыв «выступить против диктаторов, вероломно вторгшихся к власти». Спустя почти полвека листовку каменского милиционера Мишина, призывавшего брать пример с поднявших в 1956 году восстание венгерских трудящихся можно было видеть в экспозиции «Репрессии без Сталина» управления архивного дела администрации.
…В памятном 1956 году на Алтае происходило немало мистического. К примеру, во второй половине сентября было отмечено полярное сияние, которое очень отчётливо видели жители Барнаула. А 27 сентября 1956 года, неожиданно рано, выпал первый снег. Он покрыл землю слоем в несколько сантиметров. Словно хотел скрыть всю накопившуюся на земле грязь…
Низвержение с пьедестала
В ночь на 1 ноября 1961 года, по решению XXII съезда ЦК КПСС, усилившего меры борьбы с культом личности Сталина, начатые XX съездом в 1956 году, тело Сталина вынесли из Мавзолея и захоронили у кремлёвской стены. Новость об этом страна восприняла достаточно спокойно, хотя всего за несколько лет до этого с «любимым вождём всех народов, отцом и учителем» со слезами на глазах прощалась вся страна.
На Алтае кампания развенчания «отца народов» шла трудно и неровно.
Мне рассказывали, что делегат съезда Григорий Щербинин по прозвищу дед Гришака — полевод из села Березовка Краснощёковского района и Герой Социалистического труда — вчерашний «твёрдый сталинист» вынужден был, выступая в коллективах, «осуждать» культ личности. Однако как-то не выдержал — и подрался с мужчиной, который гневно поносил Сталина.
Однако и в низвержении вождя Алтай оказался «впереди планеты всей». Во время кратковременного пребывания Никиты Хрущёва в городе Рубцовске 25 июля 1956 года, он, проезжая по площади Сталина, увенчанной скульптурой вождя, раскритикованного им четырьмя месяцами ранее, распорядился снести это изваяние. Бывший первый секретарь Рубцовского горкома Владимир Поляков делился со мной размышлениями: «Но разрушать памятник Сталину в ту пору — это надо быть очень храбрым человеком! Ведь за «косой» взгляд на портрет вождя недавно ещё строго судили». И, тем не менее, он команду Хрущёва выполнил скоро и беспрекословно. Впервые в Советском Союзе! Ведь из мавзолея тело Сталина вынесли лишь пять лет спустя, в 1961 году.
Тогда же с алтайских улиц и площадей исчезли памятники вождю, да и сами они получили иные названия. Известно, что в Барнауле шесть десятилетий назад имелись памятники Сталину около кинотеатра «Родина», в парке меланжевого комбината (ныне «Изумрудный») и в других местах. Улица Сталинская барнаульскими властями наспех была переименована в Третью Степную.
Площадь Сталина в Рубцовске
Впрочем, по инициативе ветеранов-коммунистов на карте города в начале XXI века вновь значится имя Иосифа Сталина — в названии бульвара у киноконцертного комплекса «Мир», рядом с ... танком. Что это теперь символизирует, — никто толком сказать не может.
Анатолий Муравлев.